Почему казахи перестали быть коневодами

Казахская порода благородных животных отличалась от прочих быстроходностью и выносливостью. Сложные климатические условия степи, скрещивание туркменских и монгольских пород с дикими лесными лошадьми Северного Казахстана обеспечили казахскую породу выносливостью. При этом внутри национальной породы встречаются разные местные группы: Западно-Казахстанские – жабы, Центрально-Казахстанские – адаевские лошади, Южно-Казахстанские, Семиреченские, Найманские и Южно-Алтайские кони.

«У нас прекрасные условия для разведения лошадей. Но должна быть государственная поддержка, должна вестись научная работа, просветительская работа, должны функционировать ипподромы. На сегодня в самом крупном городе Казахстана, в Алматы, нет ипподрома. Это тоже показатель отношения к коневодству», – говорит эксперт по коневодству Канат Тасибеков.

Он уверен, такое отношение в итоге приводит к тому, что растет поколение людей, которые не знают и не ценят лошадей. Примером может послужить случай, произошедший в Алматинской области, где полицейские задержали молодого мужчину, укравшего дорогостоящую лошадь английской породы.

Полицейские выяснили, что редкий английский рысак был забит на мясо 37-летним жителем села Кошмамбет. Мясо породистой лошади ушло за бесценок на одном из местных рынков, шкура оказалась в выгребной яме.

По словам этнографов, у казахов были лошади для пищи, из их кожи изготавливали одежду, предметы быта, и были лошади, которые участвовали в военных действиях, в различных конных играх и скачках. Коней, занимавших первые места в байге, никогда не отдавали под нож. Укравший дорогую лошадь мужчина, видимо, не знал о существовании таких пород.

«Казахи всегда любили лошадей, нельзя говорить, что мы перестали любить лошадей. Бывают случаи, когда кто-то ворует, кто-то губит, но это не показатель отношения нации к этим животным. Припоминаю давнюю историю. Я оставил машину на ночь не в гараже, а во дворе. Сигнализацию поставить не успел. Машина была оборудована встроенным автокомпьютером. Утром смотрю – окно разбито. Вор унес радиоприемник за сто долларов, а компьютер за тысячу долларов брать не стал, выкинул около машины. Так и с этим мужчиной: он не знал, что лошади английской породы – редкость у нас, они дорогие и представляют большую ценность, поэтому забил рысака, а шкуру выбросил. Почему я это рассказываю? Потому что этот сельчанин не понимает истинной ценности коня», – с горечью отметил Канат Тасибеков.

Не знают ценности благородного животного и те, кто в погоне за деньгами неподготовленных лошадей выставляют на скачки.

«Материальные блага в нашем обществе переоценены. Людям уже все равно, каким образом к ним приходят деньги. Знал одного человека, который покупал коней и использовал этих животных на скачках, не выдержавшие лошади быстро погибали, но это не останавливало бизнесмена. Ведь его цель – это призы. Но так нельзя поступать, нельзя так обращаться с этими благородными животными», – считает эколог Асылхан Артыкбаев.

Известный казахстанский журналист и веб-издатель Джанибек Сулеев поддерживает Каната Тасибекова и утверждает, что казахи перестают быть коневодами.

«Не прошло и ста лет, как казахи перестали жить своей традиционной жизнью, то есть жизнью конных, подчеркнем, конных номадов… За таким образом жизни стояли многие и многие сотни лет, а конно-кочевая цивилизация, если можно так сказать, исчезла. По историческим меркам, за короткий срок… Цикл жизни, когда народ имел летние пастбища – жайлау, где находилась летняя стоянка, и қыстау – зимнюю стоянку, оказался отнюдь не вечным. При этом справедливости ради надо сказать: традиционный быт казахов в хозяйственном смысле по ряду объективных причин исторического и цивилизационного свойства не мог сохраниться, поэтому так или иначе традиция была обречена. Путь к оседлости – из-за отъема пастбищных земель и земель, по которым проходили кочевые маршруты, под нужды переселяемого из внутренних районов России крестьян – казахи начали еще до революции. Появились джатаки (жатақ) – наемные батраки, которые уже не кочевали. Но самый последний и страшный удар традиционный быт казахов, их уклад получил в начале тридцатых годов, когда произошла коллективизация, уничтожение института байства. В результате то, что мы потом по инерции называли аулом, перестало им быть, ибо казахский традиционный аул – это не кавказский аул, казахский аул – это прежде всего кочующий аул. Аул превратился в русскую деревню, в село, где проживает оседлое население, которое, разумеется, не могло в силу новой специфики держать огромные табуны лошадей и прочего скота, как это было раньше. В колхозах и совхозах, как и по всему аграрному СССР, бывшие кочевники и их потомки становились работниками советского агропромышленного комплекса. По сути дела, казах как кочевник, как природный конник при советской власти и закончился… Разумеется, остались в сельской местности казахи, разбирающиеся в лошадях, табунщики-профессионалы… Проводятся традиционные конные состязания – бәйге, қыз-қуу, көкпар, теңге алу. Но если сто лет назад почти все казахи так или иначе знали, что такое лошадь, как с ней обращаться, то сегодня картина совершенно иная. Для большинства конь представляется только как национальное лакомство, как главное национальное блюдо – ет. А прежде конь был основным, если можно так выразиться, транспортно-коммуникационным средством, главным богатством казаха», – рассуждает Джанибек Сулеев.

Гульмира Камзиева