Казахи в стране войны Эксклюзив

Корреспонденты наших партнёров из «Алау-Казахстан»  Филипп Прокудин и  Руслан Пряников побывали в самой горячей точке Центральной Азии – Афганистане – и увидели жизнь местных казахов.

Эти встречи состоялись благодаря искренней и бескорыстной помощи наших соотечественников, живущих и работающих в Афганистане. Казахстанцы помогли корреспондентам «Алау» не только отыскать афганских казахов, но и приглашали нас к себе домой, помогали с переводом. Первым нашим собеседником стал Саттар, уехавший из родного Кундуза на заработки в Кабул. Его соплеменники, живущие преимущественно на севере Афганистана, нечасто забираются так далеко на юг, в пуштунскую часть страны. Из лаконичных фраз Саттара складывалось представление о жизни простых людей, которые, оторвавшись от родной земли, долго жили в далекой, воюющей стране. Позже, в Мазари-Шарифе мы познакомились со старейшинами казахской диаспоры, разбросанной по разным провинциям Афганистана.

Ровные отношения

Саттар на любой вопрос отвечает односложно и даже немного настороженно. На его лице не блуждает привычная для местных жителей и обязательная в беседе улыбка. Я даже расстроился: знакомые рекомендовали мне общительного парня, а разговор совсем не клеится! Саттар буквально цедит слова, излагая историю своей семьи.

- Когда моя семья уехала из Казахстана? В 80-х годах. Нет, не в 80-х. 80 лет назад, так правильно, даже 85 лет назад. Да, ровно 85 лет назад переехали сюда, - вспомнив это, Саттар надолго замолкает.

- А почему ваша семья покинула родину?

- Война была, - короткий ответ.

Война?! Я, переводчик и фотокорреспондент, прикидываем и так и эдак, гадаем, какая же война стряслась в степях Казахстана в 30-е годы XX века? Может, предки Саттара пострадали от коллективизации, от какого-то другого бедствия, сравнимого с войной?

- Может, - соглашается Саттар и добавляет:  – Соғыс болды. Мне так рассказывали. Это давно было, отец уже здесь родился в Афганистане. В Казахстане где жили – не знаю… Знаю, что деду переправа через Амударью запомнилась – трудно было.

Про современность наш собеседник говорит куда охотнее:  «Казахов много жило - в Багдане, Кундузе, Герате, а как возможность появилась, сразу многие снялись и уехали в Казахстан. Я и сам, наверное, уеду», - Саттар начал говорить распространенными предложениями.

– С местными отношения, сколько я помню, были ровные, и отец так же говорил. Даже когда война шла, наши автоматы в руки не брали, так что казахов это все – то одни приходят с оружием, то другие – не особо коснулось.

Естественно, нас интересовал и языковой вопрос. Точнее, в Афганистане его в каком-то смысле правильнее назвать «ответом» – афганцы владеют обычно двумя-тремя, а то и несколькими языками. Изучение соседских языков облегчает то, что у значительной их части общий иранский корень, но полиязычие жителей этой страны все равно вызывает уважение. Саттар обыденно сообщил нам, что владеет дари, пушту, хиндустани, казахским, узбекским, немного русским. На вопрос, какие языки учил в школе и преподавался ли там казахский, отвечает: в школе все предметы преподавались на дари. Не было ни казахских школ, ни казахских классов. Он, по крайней мере, ни о чем таком не слышал.

По словам Саттара, хотя его соплеменники и сохранили все умения скотоводов, сейчас казахи кормятся в основном земледелием и торговлей.

- Юрты? Да, юрты есть, пастухи их используют. И на праздники, конечно, ставили юрты – на тои, на Наурыз, - пояснил Саттар. – Традиционные ремесла сейчас, наверное, устазы и зергеры среди стариков только остались.

Отъезд множества казахов на родину поставил перед немногочисленной диаспорой проблему, для традиционного общества очень существенную – где искать женихов и невест для молодых.

- Аксакалы думают, - в своей лаконичной мере информировал собеседник. – Никто не против сосватать невесту в Казахстане, но кто же сюда поедет или дочь отпустит? И жених сюда вряд ли приедет…

Жизнь другая пошла

Аксакалы, в отличие от Саттара, улыбались часто, отвечали на вопросы живо и обстоятельно. Да и сами с большим любопытством расспрашивали нас о жизни в Казахстане и вообще, производили впечатление людей жизнерадостных и уверенных в себе.

Ходжи Мамур Абду Дисалиль имел «арамисовскую» бородку, Садыка-ата был безбород и, если бы не чалма, напоминал бы обычного алматинского пенсионера – из тех, что ходят в костюме практически в любую погоду и регулярно покупают газеты в киоске.

Первым делом аксакалы извинились, что не могут принять нас у себя дома – в Кундузе сейчас небезопасно. А так как выглядим мы, по тактичному замечанию Ходжи Мамура, несколько непривычно для местных жителей, то мы просто обязаны почтить своим присутствием казахские дома в соседнем городе. Но только в следующий раз.

Затем старейшины (видимо, по привычке) взяли инициативу в свои руки, церемонно поинтересовавшись счастьем-здоровьем наших близких, труден был ли путь, и другими важными вещами. 

То ли в доказательство своего гостеприимства, то ли солидности ради Ходжи Мамур достал увесистую стопку визиток, вытащил из нее одну карточку и предъявил – на них значилась фамилия нашего коллеги.  «Но это было давно, - утешил он нас. – Тут все очень быстро меняется. Сейчас другая жизнь пошла».

Со зверями можно договориться

Наскоро отдав дань вежливости – за расспросами мы распили только один чайник чая, – аксакалы приготовились отвечать на наши вопросы.

Ходжи Мамур и Садык историю своих семей знали превосходно. Откочевав в начале прошлого века с Мангышлака, их предки, побывав в землях Кокандского ханства и Бухарского эмира, оказались в Афганистане. «Из-за колонизации бежали, - кратко пояснил переводчик, - какие-то роды возвышались, кому-то пришлось откочевывать».

– Когда они шли здесь через джангали  (кустарник), им навстречу выходили хищники - волки и барсы. К зверям подходили старики и говорили: «Вы и мы - твари божьи, нас и вас гонят люди, мы так же, как и вы, скитаемся пока без пристанища…» Звери уходили, и за все время пути к новому месту ни один хищник не напал ни на скот, ни на людей. Это звучит мистически, но Ходжи Мамуру так рассказали его предки, - обратился к нам переводчик, выслушав несколько фраз от старейшины. - А вот Амударья многих не пощадила. Тогда ведь ни мостов, ни паромов не было – на переправе потеряли многих, и скота много потеряли…

Ставшие оседлыми казахи быстро ужились с соседями. Хотя поначалу местные власти, дав чужакам необжитые земли, вскоре согнали их с обработанных полей.

- Были конфликты, но вражды между народами точно не было. Из-за земли, из-за воды ссорились, но ведь даже родственники из-за имущества готовы повздорить, - рассказывал Садык-ата. – Тот же кокпар здесь называется бузкаши – это национальный спорт, все – и казахи, и таджики, и узбеки - играют. Команды всегда смешанные.

С невестами и женихами проблема есть, признали старейшины, но, иншалла, будут создаваться семьи в уменьшающейся диаспоре – аксакалы найдут и жен, и мужей для своих. Ходжми Мамур привел пример, наглядно иллюстрирующий, как опасно пускать на самотек вопрос выбора брачного партнера в маленькой общине.

- Один из наших взял невесту у соседей, из другого народа, женился. Получается как: муж на заработках, с детьми жена, она и воспитывает детей. В результате в той семье дочки ни обычаев, ни традиций казахских не знают. Дочки замуж, скорее всего, за наших не пойдут. А невест и так мало… 

Вопрос о казахских школах или хотя бы классах, где дети могли бы обучаться на родном языке, вызвал у аксакалов усмешку. «Хорошо, если дети в обычную, афганскую школу ходят. И не только потому, что накладно. Талибы часто нападают на школы. Здесь, на севере, это не очень чувствуется, а чем дальше на юг, тем проблем больше. Боятся родители.  

Два берега у одной реки

Обсудив с нами житейские вопросы, Ходжи Мамур и Садык-ата отправились на жума-намаз, чтобы вернуться к обеду. За обедом старейшины с одобрением наблюдали, как мы во главе с хозяином дома раскладываем плов по тарелкам.

- Вы же были в Казахстане, - спрашиваю, - там другая жизнь, иные обычаи. - Как вы к этому относитесь?

- С пониманием отношусь. Здесь исламская страна, она так и называется Исламская Республика Афганистан. Здесь законы шариата. А Казахстан - страна светская, там свои законы, там люди живут по-другому. Главное – хорошо живут, мне нравится. А как одеваются, куда ходят – кому какое дело? – рассудительно ответил Ходжми Мамур. – И традиции в Казахстане помнят, а что живут по-новому – в этом ничего плохого нет.

Как выяснилось, старейшины с большим интересом знакомятся как с современной культурой Казахстана, как и с тем, что создавалось в советскую эпоху, когда переселенцы были оторваны от родины:

- Фильмы мы смотрели: «Ангел в тюбетейке», «Меня зовут Кожа», «Наш милый доктор», «Конец атамана»… Хорошие фильмы, душевные, добрые, о простых людях – это всем интересно. Книг много интересных было написано, как нам сказали. Тоже почитали бы с удовольствием. Это нам близко. В разных странах жизнь, конечно, разная, но люди-то везде одинаковые…

На прощание аксакалы наказали нам передать привет Казахстану.

- Приеду – проверю, - задержав мою ладонь при рукопожатии, серьезно начал Садык-ата, потом рассмеялся. – Как только границу пересеку, спрошу – такие-то привет мой передали, или нет? Ак жол! 

Инсерт 

«Когда наши предки шли здесь через джангали, им навстречу выходили хищники - волки и барсы. К зверям подходили старики и говорили: «Вы и мы - твари божьи, нас и вас гонят люди, мы так же, как и вы, скитаемся пока без пристанища…» Звери уходили, и за все время пути к новому месту ни один хищник не напал ни на скот, ни на людей».  

В декабрьском номере «Алау-Казахстан» расскажет о том, почему в жизни отечественных криминальных авторитетов сейчас мало романтики, воспетой кинематографом. Почему многие из них оказались в бегах или коротают свои дни на тюремных нарах. «Алау» решил  выяснить, как сложилась судьба гремевших на всю страну еще каких-то пять лет назад воров в законе и почему теперь нашим «тузам» век воли не видать?