На заводе ТОО «Гербицид» девять месяцев не платят зарплату

В Акмолинской области вот уже девять месяцев работники одного из местных химических заводов не получают зарплату. Владелец предприятия попросту остановил производство, а причину своим подчиненным объяснять не стал. Но самое главное, что уволиться десятки людей тоже не могут – они по-прежнему отвечают за дорогостоящее оборудование, а списать материальную ответственность не на кого, передает телеканал КТК.

Небольшие кусочки бумаги – единственное, что все еще напоминает людям о заработанных деньгах. Между собой квитки с начислениями рабочие в шутку называют «ксембаевками» - в честь начальника. По словам химиков, он полностью их игнорирует. Прошло вот уже девять месяцев, как господин Ксембаев закрыл завод «Гербицид». Однако людей он не уволил, а просто перестал им выплачивать зарплату.  

«С ноября ничего нету, одни обещания, что все будет, будет все хорошо. Сначала нам отложили до февраля – подождите, потом до конца апреля – подождите. Апрель прошел, и дальше май, июнь, июль, на сегодняшний день так ничего и нет.  Долг на первое августа – 15 миллионов по зарплате, 15 миллионов 94 тысячи», - рассказала главный бухгалтер ТОО «Гербицид».

Что случилось с производством, для химиков до сих пор секрет. Ответить на этот вопрос не в силах даже исполнительный директор. 15 лет здесь изготавливали гербициды, препараты необходимые в сельском хозяйстве, а в последнее время ингибиторы – это вещество защищает трубы от коррозии. Но после того как завод внезапно остановился, долги растут не только у предприятия, но и у самих рабочих. Занимать теперь приходится даже на хлеб. 

«Улан Шаранович, посмотрите. Мы не просто фамилия на бумаге, мы живые люди, которым хочется есть, пить, которым надо платить за коммунальные услуги, за образование», - обратилась к своему руководству , главный метролог ТОО «Гербицид» Сания Жидебаева

Однако большинство сотрудников «Гербицида» уйти с завода мечтают, да вот никак не могут. Они в буквальном смысле стали заложниками. За все девять месяцев добиться встречи или даже телефонного разговора с руководством люди так и не смогли. В то, что деньги когда-нибудь выплатят, похоже, уже не верят даже самые стойкие оптимисты.