Последняя возможность для Макса и Талгата?

На данный момент сторона защиты в лице родной сестры Макса Бокаева и отца Талгата Аянова ограничивается только заявлением ходатайств. Вполне вероятно, что адвокаты хорошо понимают и адекватно оценивают перспективы этого дела. Тем не менее, подсудимые продолжают надеяться на общественный резонанс.

Однако известные в стране люди советуют активистам взглянуть на это через призму обозримого будущего, которое, исходя из действий защиты, кажется весьма туманным.

К примеру, правозащитник Зауреш Батталова и журналист Гульжан Ергалиева считают, что на данный момент у Бокаева с Аяновым есть только одно решение – признать свою вину и заключить процессуальное соглашение с прокурорами. Похожую позицию выражают и другие общественные деятели Казахстана.

По мнению граждан, знакомых с отечественной судебной системой, предложение о сотрудничестве – это через компромисс уйти от ответственности, остаться при своей позиции и переиграть обвинение. Если бы защита разыграла этот сценарий на ранней стадии судебного процесса, то вполне вероятно, что Бокаев и Аянов уже давно находились бы дома, а не в СИЗО.

Однако существуют и другие призывы. Отдельные личности призывают активистов сесть в тюрьму на долгие годы. Как правило, такие реплики доносятся из-за «бугра». Опальные олигархи и беглые чиновники почти требуют от подсудимых отправки в «места не столь отдаленные».

Можно привести массу примеров, где фигуранты оказывались на свободе. Журналист Игорь Винявский, осужденный в 2012 году за призывы к насильственному свержению конституционного строя, полностью признал свою вину, написал прошение о том, чтобы к нему применили акт амнистии. Прошение Винявского было удовлетворено, и он отправился на свободу. Вскоре Игорь эмигрировал в Польшу, где на данный момент и проживает вместе с семьей.

Жанболат Мамай, обвинявшийся в разжигании социальной розни и в призывах к насильственному свержению конституционного строя, инициативно обратился с заявлением к следствию о том, чтобы его освободили по статье 65 Уголовного кодекса, которая предусматривает «деятельное раскаяние». Как сказал Мамай, для обретения свободы ему не пришлось оговаривать других оппозиционных политиков и активистов, обвиняемых в совершении нескольких тяжких преступлениях. Болат Атабаев также раскаялся в содеянном и полностью признал вину. К слову, сейчас оппозиционный политик и успешный режиссер проживает в Германии.

Если говорить о совсем свежих примерах, то тут особняком стоит публичное раскаяние Серикжана Мамбеталина. Вовремя сказанные слова позволили ему остаться на свободе. Признание Мамбеталина вызвало неоднозначную реакцию в социальных сетях, однако основными были высказывания: «Семья и близкие люди важней всего», «ничто не стоит страданий и слёз родителей, семьи, детей», «семья – это главное».

Стоит отметить, в глазах казахстанцев авторитет Бокаева и Аянова выше, чем всех их «коллег» вместе взятых. Однако отстранение активистов от публичной деятельности полностью исключит их из правозащитных и оппозиционных движений. Ведь сегодня основная задача любого общественного деятеля, правозащитника или активиста – это умение ориентироваться в постоянно меняющейся конъюнктуре, влиять на формирование ежедневной повестки и просто быть в тренде среди своих единомышленников. Всем этим критериям можно соответствовать, только находясь в эпицентре событий, имея прямой контакт с властью, международными организациями и непосредственно с народом, за соблюдение прав которого ты выступаешь. В противном случае через короткое время о тебе все забудут, что будет выгодно и власти и тем, кто делит с тобой эту нишу.

Избежать наказания, продолжить работать в созидательном русле, приносить пользу народу и государству – то, чего сейчас ждут все правозащитники страны от Макса и Талгата. Если для них действительно значимо дело, которому они отдали все силы и из-за которого оказались на скамье подсудимых, то они должны перешагнуть через амбиции и выйти из зала суда прямо сейчас. Не бояться того, что будет задето самолюбие, чувство собственного величия, но зачем всё это, когда человек сознательно отправляется на годы заточения, бросает соратников и людей, которые в нем видели надежду и готовы были следовать до конца.

Как говорил общественник Толеген Жукеев, сидеть в застенках – не самое приятное и полезное дело для любого человека. Даже если ты защищаешь свои убеждения – лучше это делать на свободе.

Анвар Мансуров